Театр – это очень древнее искусство. Античный театр существовал еще со времен Древней Греции. Театр всегда был не только местом культурного досуга, но и местом, где люди развивали себя духовно. Театр всегда был доступен практически всем слоям населения, от патрициев до плебеев. Но вот каждый ли мог стать актёром, не только в древние времена, но и совсем недавно, в двадцатом веке? Кроме того, очень долгое время актерами могли быть только мужчины, игравшие как мужские, так и женские роли. Тогда даже невозможно было представить, что человек с инвалидностью может играть в театре. Только в бродячих труппах зачастую использовали людей с разными физическими отклонениями. Это были, Как правило, так называемые «цирки уродов», но в редких случаях люди с инвалидностью участвовали в представлениях со своими номерами. Это началось уже в двадцатом веке, и считать это полноценной актёрской работой инвалидов всё-таки нельзя. Какие же изменения произошли в наше время? Об этом я и хочу рассказать в своей статье.
Инклюзивный театр
Сейчас никого нельзя удивить обычными театрами, эпатажными постановками. И казалось бы, с появлением телевидения театр отошел на второй план, потому что зритель стал искушённее, пресыщеннее, более требовательным и капризным. Команде любого театра приходится всякий раз придумывать что-то новое, чтобы как-то впечатлить зрителя, вложить в головы пришедших на спектакль какую-то мысль. При этом не всегда зритель выходит из зала с теми эмоциями, которые надеялся получить. Пример из личного опыта: спектакли «Одиночество в сети» и «Последнее испытание». Оба сделаны на основе минимализма в декорациях, хотя и в разных жанрах. Вы мне скажете: как можно сравнивать мюзикл и социальную драму? А я отвечу: можно, потому что если в мюзикле всё было сделано с душой, и каждый номер был настолько проработан, что актёрам хотелось верить и сопереживать их героям, то в социальной драме по Янушу Вишневскому, несмотря на интересный сюжет и похожий подход к постановке, чувствовалось, что актёры просто добросовестно отрабатывают роли, но не вкладывают душу в своих героев, не верят в них.
А теперь представьте ситуацию с актёрами, которые испытывают проблемы со здоровьем. Как это ни парадоксально, им нужно вкладывать намного больше эмоций, чем обычным актерам, которые могут вытянуть спектакль на чисто технических приёмах, приобретённых в театральном институте. У актёров–инвалидов, как правило, нет таких знаний и технических навыков, да и, скажем откровенно, людей с ОВЗ довольно сложно обучить актёрскому мастерству из-за их особенностей с передвижением, психических проблем, проблем с речью или зрением. Поэтому каждую постановку такие актёры должны не играть, а проживать на сцене. Да, это огромная эмоциональная отдача, но без этого обычный среднестатистический зритель вряд ли поверит в историю, развернувшуюся на сцене. Не говоря уже о том, что для таких актёров нужен адаптированный и желательно оригинальный сценарий, который будет восприниматься ново и интересно. И пьеса будет превращать недостатки актеров в достоинства. Но, к сожалению, таких театров, где действительно раскрывают потенциал актёров с инвалидностью, очень мало, и они не получают поддержки ни со стороны государства, ни со стороны социальных служб. Я уже молчу, что нет специальных курсов или специальных учреждений для обучения инвалидов азам актёрского мастерства, и всё делается на голом энтузиазме неравнодушных людей.
Поэтому ребятам, которые хотят развиваться дальше как актеры, приходится учиться на общих основаниях. Вы мне скажете: это же хорошо, это же инклюзивное обучение, именно этого мы и добивались, люди с инвалидностью не замкнуты в своём маленьком мирке. Я отвечу: да, с одной стороны, это хорошо, но вы можете представить в обычном театре актера-аутиста на ведущих ролях? Со всеми его проблемами и особенностями? Или человека на коляске и при этом – с проблемами слуха? Вы мне скажете: но он же не обязательно должен играть ведущую роль. Возможно, и не обязательно — могла бы согласиться я, но любой мало-мальски мыслящий человек с инвалидностью или его близкие хотят, чтобы актёр шёл дальше, развивался в профессии. Ведь это ещё больше социализирует актёра-инвалида. И что мы говорим о ведущих ролях, когда актёров с инвалидностью вообще практически никогда не привлекают к постановкам в обычных театрах?!
Но допустим, человек с ОВЗ поступил в . Вроде бы всё хорошо, но всё зависит уже не только от него самого, но и от лояльности преподавателей и администрации, а лояльность эта проявляется очень редко. Предположим, что пазл сошёлся, инвалид старательно и успешно учился, отношение к нему было нормальным, как среди преподавателей и администрации, так и среди одногруппников, получил диплом. И что дальше? В обычный театр его не возьмут. Опять-таки, из-за ряда особенностей здоровья. И он возвращается в свой первый театр или студию, где обучает новичков основам актёрского мастерства.
Театр глухих
Лично я знаю два таких театра в Санкт-Петербурге и театральную студию в Казани. Это Театр глухих, у которого есть свои оригинальные постановки, театр «Питер Шэд», который ставит классические спектакли и студия «Эмоция», где люди занимаются различными видами творчества, в том числе и театральным. Насколько мне известно, ни у одного актёра из этих трёх коллективов нет актёрского образования, но даже если бы оно было, в лучшем случае, ребята обучали бы новичков и, возможно, писали бы адаптивные сценарии, потому что им знакомы проблемы актеров-инвалидов. Есть и позитивная сторона: благодаря упорству руководителей этих студий, ребята могут показывать своё творчество не только в родных городах, но и на гастролях, даже зарубежных. А у некоторых постановок даже есть видеоверсии, которые можно посмотреть в Интернете. Например, студия «Э-моция» представляет спектакль «Страна сломанных игрушек», или театр «Питер Шэд» с постановкой «Трёх мушкетёров».
В завершение могу сказать, что искусство должно быть доступно каждому. Не все могут стать звёздами первой величины, но каждый может стать маленькой звёздочкой, которая изменит чью –то жизнь в лучшую сторону, не важно, с инвалидностью этот человек или без.
Анастасия Абрамова
специально для Агентства Особых Новостей (on24.media).
