Часть 1
В 2005 году в Армении, на озере Севан, произошло очень важное событие – был основан инклюзивный армянский лагерь, в котором отдыхающие с инвалидностью и без могли приобщиться к спорту и физкультуре, активно и интересно провести время, укрепить здоровье и набраться сил. В 2017 и 2018 году Я тоже имела счастье посетить это уникальное место. И сегодня беседуем с соосновательницей этого лагеря Вардуи Арамян.
Анна: В одном из источников я прочла, что Ваш лагерь был основан ещё в 2005 году. Расскажите, пожалуйста, что послужило началом этого проекта, и чего удалось достичь за эти 18 лет.
Вардуи: На самом деле, организация «Армянский лагерь» была основана в 2003 году. И руководители организации стали заниматься проблемами людей с инвалидностью, потому что до этого у нашего президента Самвела Растомяна был очень большой опыт организации спортивных лагерей. В 90-е годы он начал работать с ребятами, которые стали инвалидами из-за землетрясения в Армении, в Гюмри. На основе этого опыта и была создана организация «Армянский лагерь». С 2005 года в лагере начались смены для детей с разными видами инвалидности. В те годы было очень мало таких проектов, и наш реабилитационно-спортивный лагерь был хоть чем-то в эти времена в нашей стране. Проводились летние и зимние лагеря, а дальше, с годами, мы уже начали делиться опытом с другими организациями, чтобы у ребят было больше возможностей – не единичные, а разные организации. То есть, мы передавали наш опыт другим организациям в разных регионах Армении, чтобы они могли проводить лагеря для детей с разными возможностями.
А.: Какова целевая аудитория Вашего лагеря? Кому Вы помогаете в первую очередь, людям с какой инвалидностью?
В.: Организация «Армянский лагерь» реализует разные проекты, нацеленные на разные категории инвалидности. Это могут быть дети, это могут быть взрослые, солдаты, которые получили ранение и инвалидность во время военных действий. То есть, в зависимости от проекта и от возможностей тоже. У нас разные проекты, и мы работаем со всеми категориями инвалидности – смотря какой у нас проект. Я не думаю, что мы так уж помогаем; Помощь – это вещь второстепенная. Наша основная задача – это вовлечение, интеграция, способствовать тому, чтобы люди интегрировались в общество вне зависимости от инвалидности.
А.: Но ведь в этом помощь и есть: человек съездил, посмотрел на других людей с инвалидностью. Может быть, он стал более уверенным в себе. Это ведь тоже помощь:
В.: да, безусловно.
А.: Ваш лагерь прежде всего для тех, кто хочет заниматься спортом, или Вы предлагаете и другие активности, например, культурную программу, экскурсии и т.д.?
В.: сейчас у организации «Армянский лагерь» есть свой лагерь на берегу озера Севан. Это место, где организация проводит свои проекты и свои мероприятия. Но мир меняется, и в 2020 году нам пришлось приостановить всю деятельность из-за коронавируса, как и во всём мире. То есть, все проекты были приостановлены, и всё, что мы должны были делать, было отменено. И нам пришлось открыть информацию о себе и о нашей зоне отдыха для частных лиц. И так получилось, что наша база плавно вошла в туризм. И сейчас мы работаем как социальное предприятие, и сюда могут приезжать и частные лица, заниматься водными видами спорта, отдыхать у берега. И это не мешает нашим проектам – наоборот, это нам помогает зарабатывать деньги, которые тоже отправляются на наши социальные проекты.
А.: То есть, это частные лица без инвалидности, которые просто хотят хорошо провести время?
В.: да. То есть, здесь у нас получается более естественная инклюзивная обстановка, где наравне с другими люди с инвалидностью отдыхают и принимают участие в различных проектах. То есть, не какое-то специализированное учреждение, а что-то естественное и нормальное, где есть все возможности для отдыха и времяпровождения людей с инвалидностью. Всё это привело к тому, что сейчас у нас такая инклюзивная база, одновременно отдыхают люди с инвалидностью и без. Они между собой общаются, они принимают участие в разных видах деятельности…
А.: Да, расскажите, пожалуйста, в каких. Какой спорт есть в лагере и какие неспортивные мероприятия?
В.: ну, допустим, мы проводим экологические лагеря. Туда вовлекаются люди из прибрежных районов, в том числе, с разными видами инвалидности. Они участвуют в разных занятиях и мероприятиях, они делают концертные программы, они делают различные поделки из мусора, собранного на берегах, получают экологическое воспитание. То есть, не зависимо от инвалидности, люди вовлекаются во что-то всеобщее и значимое.
А.: А какие виды спорта у вас есть?
В.: мы сконцентрированы на водных видах спорта: это каяки, саббординг, парусный спорт, виндсерфинг. Ребята приезжают тренироваться, но можно и просто погулять, походить под парусом. Также у нас проводятся различные фестивали: йога-фестиваль, различные инклюзивные фестивали. Мы стали площадкой для реализации различных культурных проектов для разных социальных групп. И это не обязательно могут быть люди с инвалидностью; мы как социальное предприятие сотрудничаем с очень разными организациями и даже при небольших бюджетах даём им возможность проводить у нас свои мероприятия.
А.: Насколько сложно человеку с инвалидностью из Армении или из других стран попасть в Ваш лагерь? Нужна ли медкомиссия или оформление каких-то документов?
В.: на самом деле, мы очень открыты, и ничего такого не надо. Нужно просто связаться с нами, договориться и приехать – без бюрократии. Человек просто должен знать, в каком проекте он хочет поучаствовать, или без проекта – просто приехать.
А.: А как обстоят дела с финансированием? Ведь не всё же за Ваш счёт – проживание, питание?
В.: У нас нет постоянного финансирования от какого-то одного источника. Сейчас мы пытаемся финансировать сами себя: нам поступают деньги, которые мы потом направляем на реализацию социальных проектов. То есть, с одной стороны, мы зарабатываем деньги, с другой – вкладываем их в социальные проекты. Но есть и проекты, которые финансируются другими организациями. То есть, мы стараемся, чтобы эти возможности у нас образовывались из разных источников, от разных видов деятельности. И в последнее время мы стали более независимыми от всяких доноров. Мы сами можем решить, куда вкладывать деньги и какие проекты реализовать.
А.: расскажите о том, как началось Ваше сотрудничество с АНО «Белая трость».
В.: на самом деле, это очень интересная история, И познакомились мы просто случайно. Как-то в Армении проходил конгресс людей с инвалидностью. Мы туда не были приглашены и не знали об этом. И там участвовала жена посла России в Армении. Она позвонила нам и говорит: «Приезжайте побыстрее – здесь есть те, с кем я хочу вас познакомить». Мы поехали, познакомились с Олегом Колпащиковым, руководителем АНО «Белая трость». На следующий день Олег уже был у нас на базе в Артанеше, и так началось сотрудничество. И вот уже наше сотрудничество длится много лет – с 2016 года, если не ошибаюсь. Очень интересный и полезный проект. Туда вовлекаются и люди из Армении; наши уезжают на различные этапы проекта. Каждый год в Армении проходит один из этапов проекта «Паруса духа». У нас проводятся водные мероприятия: ходьба под парусом, каяки, катание на «Лучах» (маленькая двухместная яхта), гонки, регаты. Организовываются фестивали, инклюзивные дни. В общем, это очень полезное сотрудничество, которым мы дорожим и гордимся. В этом году мы поучаствовали в экспедиции в Турцию – ходили с Мерсина до Мармариса на двух яхтах. Это был очень интересный опыт.
А.: То есть, не только армянский лагерь приглашает к себе гостей из различных стран, но и сами его представители участвуют в проектах «Белой трости?»
В.: Да, это так. Уже несколько человек из Армении участвовали в разных этапах вне Армении. Это очень хороший опыт сотрудничества, выход ребят на международные проекты. Это развивает у ребят навыки общения, расширяет их кругозор и мировоззрение. И обмен опытом между странами – это очень-очень важно. И в этом году будет ещё один этап мероприятий «Белой трости» в Армении.
Часть 2
А.: Какие трудности возникают при социализации инвалидов в Армении? Влияет ли на это армянский менталитет?
В.: На самом деле, движение инвалидов у нас появилось ещё в 1988 году после землетрясения. Во время землетрясения очень многие получили ранения и стали инвалидами. Поэтому начали образовываться различные организации, которые занимаются проблемами людей с инвалидностью. Некоторым из них уже много-много лет, и это оказывает своё положительное влияние. В последние годы, после военных действий, также очень много ребят получили инвалидность. И это приводит к тому, что общество, в целом, очень хорошо к ним относится. Но просто хорошего отношения не достаточно. Нужно, чтобы была нормальная государственная поддержка, льготы, чтобы обстановка поменялась. Физическое пространство не всегда способствует тому, чтобы люди могли свободно перемещаться. Хотя у нас в стране принят закон о всеобщем инклюзивном образовании, ещё очень многие учебные заведения не готовы к приёму людей с инвалидностью и нормальному обучению. И то же самое с трудоустройством.
А.: А сами-то люди готовы интегрироваться?
В.: Да, есть организации, которые помогают им в этом. Допустим, в последнее время, образовалось несколько организаций для солдат, которые получили ранения. Те организации, которые работали до этого, стали работать более активно, потому что сейчас есть какие-то государственные гранты, и они уже не так зависят от международных грантодателей. Вообще, население в стране очень отзывчивое, то есть, если нужно на что-то собрать деньги, люди очень быстро реагируют и просто «на доверии» отправляют очень много денег на разные проекты.
А.: То есть, менталитет влияет в положительном направлении? Потому что я слышала, что родителей людей с инвалидностью очень трудно убедить в том, что их дети должны жить и принимать решения самостоятельно. Или это больше какие-то стереотипы?
В.: Жить – это одно. До того, как человеку предстоит жить самостоятельно, ему нужно ходить в садик, в школу, приобретать друзей, чем-то заниматься самостоятельно, найти себе работу… И после всего этого можно подумать о том, сможет ли человек самостоятельно жить. У нас вообще родители предпочитают, чтобы дети оставались жить с ними. Но всем хочется, чтобы их ребёнок состоялся, нашёл себя в этой жизни. И мы, и наши партнёрские организации сейчас всё делаем для того, чтобы люди становились самостоятельнее. А дальше они сами решат, чем им предстоит заниматься. Многим ребятам сейчас приходится переквалифицироваться на другие, более доступные виды деятельности. Многие парни, получившие инвалидность после войны, женятся. У нас в плане менталитета всё хорошо, но не так много помощи от государства.
А.: А насколько инвалиды в Армении активны? Есть ли организации, созданные самими инвалидами, или же помощь больше приходит со стороны – от волонтёров и благотворителей?
В.: Дело в том, что в Армении организации создаются частными лицами, то есть, государственных организаций инвалидов не существует. Каждый, кто захочет, может открыть организацию за 15 минут и дальше уже работать. У нас очень приветствуется, чтобы люди с инвалидностью сами создавали свои организации, потому что они сами лучше знают, что им надо. Но волонтёрские организации тоже существуют. И очень приветствуется, чтобы люди, руководящие такими организациями, тоже имели инвалидность. Не так важно, кто создал организацию – важно, как она работает, чем занимается, и насколько вовлечены инвалиды в этой организации в решение собственных проблем. Хочу отметить, что Армения ратифицировала Конвенцию о Правах Инвалидов в 2010 году. Наши общественные организации активно отчитываются о том, как реализуется эта конвенция. Каждые два года государство отправляет отчёт о реализации конвенции в ООН, а общественные организации направляют альтернативные отчёты. Потом в ООН эти отчёты сводят и обсуждают, какова на самом деле ситуация, а затем из ООН отправляют рекомендации для страны, что и как надо делать.
А.: Какова ситуация с трудоустройством инвалидов в Армении? Куда и как можно трудоустроиться человеку с инвалидностью? Знаете ли Вы случаи успешного трудоустройства инвалидов?
В.: Да, я знаю примеры очень успешного трудоустройства, но сначала о проблемах. Законы и государственные программы устроены так, чтобы работодатели были заинтересованы трудоустраивать инвалидов, но это как-то нехорошо работает. Есть компенсации на создание рабочих мест и специальных условий, есть налоговые льготы, но это не очень хорошо работает. Самая лучшая ситуация, когда одна организация решает, что она будет принимать людей с инвалидностью, и начинает в этом плане что-то делать. У нас был такой пример – МТС-Армения, которая начала принимать на работу инвалидов, в основном, колясочников, операторами в салоны связи. И очень многие сразу стали трудоустраиваться. Это была инициатива одной общественной организации, которая договорилась с МТС и занялась трудоустройством людей на колясках. Они делали всё то же самое, что могли бы делать и сотрудники без инвалидности. Было трудоустроено около 20 человек. Ещё был случай, когда министр по чрезвычайным ситуациям решил, что будет брать людей с инвалидностью на работу в МЧС, в основном, операторами. Они перестроили своё здание, создали условия, и очень многие начали работать в МЧС, и работают до сих пор. Среди инвалидов по зрению пока таких массовых успешных проектов нет, но у нас, например, был незрячий юрист, который работал в аппарате президента Сержа Саркисяна. Сейчас один незрячий парень работает в парламенте города Еревана. В 2018 году наша коллега на коляске Заруи Батоян стала депутатом, потом её назначили министром социального обеспечения, и сейчас она – депутат в Национальном Собрании Армении. Для незрячих не так много успешных проектов, но работу ребята себе находят. В разных организациях сейчас тоже есть государственное делегирование, и работа ведётся. Но, понимаете, тут своя специфика: если для колясочников условия уже создали, то для незрячих нужны дополнительные программы, но пока до этого дело так и не дошло. И та же проблема у нас с неслышащими – ребята создают рабочие места себе сами.
А.: Каковы Ваши планы на 2023 год?
В.: Планов различных очень много: будем продолжать работать над текущими проектами, в частности, сотрудничать с организацией «Белая трость». Планируется несколько мероприятий местного и международного уровня.
А.: Что бы Вы хотели пожелать ребятам с инвалидностью в Армении и в России?
В.: Прежде всего, я бы хотела пожелать всем мира и мирного неба. Когда нет мира, останавливается финансирование, сворачиваются проекты, бюджет уходит совершенно на другие цели. Мирная жизнь очень важна для достижения наших целей. И ещё хотела бы сказать ребятам с инвалидностью, чтобы они не останавливались и стремились вперёд. Проблемы со здоровьем могут быть разными, но жизнь всё равно продолжается, и надо к чему-то стремиться. И я желаю им всем успеха!
А.: Вардуи, спасибо Вам за такое тёплое и интересное интервью. Надеюсь, увидимся когда-нибудь в лагере на Севане.
фото взято из открытых источников
Беседовала Анна Фомина
Специально для Агентства Особых Новостей on24.media