Люди склонны по-разному реагировать на серьёзные потрясения: кто-то ломается, кто-то, напротив, обретает смысл и стимул внутреннего роста. Пожалуй, рождение ребёнка-инвалида — одно из сильнейших потрясений, которое может пережить человек: знать, что твоя кровиночка всю жизнь проживёт в несчастье, скорее всего, никогда не познает радость брака и отцовства/материнства (очевидно, что практически все инвалиды, ну, процентов 99 умирают одинокими, так и не пережив отношений), ничего после себя не оставит, – это большое горе.
Среди религиозно-настроенных женщин мне нередко приходилось встречать высказывания, что такой ребёнок – кара за грехи молодости или некое духовное испытание. И здесь нужно сделать важную оговорку: я говорю именно о религиозности, не о вере – это разные понятия. Вера зарождается в глубине души человека и основывается на любви, а вот у такого рода религиозности, которую я описываю, нет попытки понять, постичь, а есть попытка объяснить самому себе. И такая попытка психики защититься и сказать себе: «Это не проблема», — приводит к печальным последствиям.
Люди очень часто задаются онтологическими вопросами, потому что ответить на подобный сущностный вопрос означает для их психики решить проблему. Обозвала религиозная мамаша своего ребёнка карой и испытанием — и психике проще: это уже не проблема, уже всё понятно, почему болеет, как на это реагировать. Здесь мы имеем дело с попыткой подогнать необъяснимую ситуацию под свои скудные познания (человеку, который хотя бы Новый Завет прочитал, и в голову не придёт рассуждать об инвалидности как о наказании), чтобы избежать неизвестности.
Печально, что сказывается это на ребёнке и всей его дальнейшей жизни – он же чувствует отношение, чувствует, как его воспринимают близкие люди, и соответственно себя с этим отождествляет. Если к нему относятся как к каре небесной, так он и будет ощущать себя неким злом, которое мешает родителям нормально жить.
Интересно, что как раз у человека, верующего по-настоящему, я встретил очень здравое отношение к инвалидности собственного ребёнка. В семье знакомого священника родился 5-ый ребёнок, девочка с тяжёлой формой ДЦП. Её отец постоянно думает о том, как улучшить ее жизнь, как адаптировать дачу для коляски, выдумывает разные приспособления, а, когда я с ним заговорил про кару или испытание, он на меня посмотрел, как на нездорового психически человека и мягко объяснил своё мнение: «Моисей мог водам приказать разойтись, пророк Илия летал – мы так можем? Нет. Значит, мы все инвалиды, а Леночка (имя изменено из этических соображений), она и правда особенная, маленькая такая, а уже музыку чувствует классическую, любит её и рисует потрясающе, такое понимание цвета у неё, формы необычные. Я бы так не сумел».
Батюшка совершенно не задаётся вопросами причины, говорит, что Богу видней, как надо, а вместо того, чтобы о ерунде всякой думать типа кары, – лучше ребёнку время это уделить, которое на раздумья такие потратишь, и радоваться, что тебе дано научиться любить так, как немногие умеют.
фото взято из открытых источников
Александр Меркушев
специально для Агентства Особых Новостей (on24.media)