Религиозный вопрос нередко становится камнем преткновения даже в обычных семьях, есть даже церковная поговорка, что, когда один член семьи становится христианином – все остальные становятся мучениками. Тем более ситуация осложняется, если речь идёт о ребёнке-инвалиде в неверующей семье, который в своём сердце услышал Божественный призыв. Во многих пабликах перепуганные родители вдвойне особых детей спрашивают, что делать.
В прошлом будучи миссионером Русской православной церкви и оставаясь плохим верующим, я некогда беседовал с такими перепуганными родителями. И в ходе подобных бесед выяснялось два неприглядных момента: во-первых, мои собеседник в упор не понимали разницу между церковью как организацией (к которой и у меня, и у ряда известных священников есть масса вопросов) и верой, начиная сыпать советскими штампами про опиум для народа и прочей нафталиновой чушью, а во-вторых, они не понимали, что вера – это не формальная принадлежность к упомянутым бородатым мужикам в рясах, из компьютеров бесов изгоняющих, против науки и т.п. (что вот вообще не так, на секундочку, и Инквизиторы были крайне образованными людьми, а у известного митрополита Иллариона (Алфеева) — защищённая диссертация на соискание учёной степени доктора физико-математических наук по теме «Аддитивная модель межатомных взаимодействий и её применение в конформационном анализе и молекулярной физике»).

И вот когда беседуешь, понимаешь, что люди сами не знают, против чего так усиленно борются-то!.. Начинаешь расспрашивать: любовь – это плохо? Милосердие – это плохо? Убивать, воровать – надо? И выясняется, что против самого учения они ничего сказать-то не могут и во многом согласны, а ненависть к вере – просто часть выжженной на подкорке советской прошивки и обычная лень – не хочется ребёнка в храм таскать, это физически сложно, не хочется священника в дом звать, как один мужичок, помню, прищурился и буркнул: «Телевизор ещё вынесет… обворует…», — но тут стоит возразить, что с таким же успехом можно врача не пускать – у него морально-этических принципов явно меньше, чем у священника, отвечающего перед Богом, в которого верит. А плохие служители\специалисты есть абсолютно в любой области. Но, если меня обхамил врач или обидел как-то, – значит ли это, что я должен теперь медицину ненавидеть и избегать всех врачей? Нет, конечно, это ж безумие…

И в итоге все претензии к вере у таких людей сводятся к нежеланию утруждать себя в том, чтобы организовывать эту сторону жизни особого ребёнка. Их тоже понять можно – накормили, одели – это уже очень сложно, а ещё и в выходной день тащить куда-то. Но подумайте о том, как это выглядит для ребёнка. С позиции верующего человека именно вера является центром его жизни, для него посещение храма намного важнее посещения реабилитационных мероприятий или, допустим, театра. Это основа всего. И родители, которые не позволяют встретиться со священником, становятся мучителями, а сам ребёнок ощущает себя мучеником, и это лишь усиливает его одиночество.

Я знаю, о чём говорю, когда я потерял маму – много молился о её упокоении, и некоторое время искренне старался и поститься, и прочее, чем очень раздражал родственников. И я чувствовал себя очень подавленным из-за этого, меня мучило ощущение, что за самое главное я должен буквально сражаться с самыми близкими из оставшихся людьми. Но отступаться я и не думал. Помню, как тогда зачитывался житиями мучеников и был готов реально запоститься до смерти, потому что постной еды нет и прочее. Кстати, на том этапе верный баланс помог найти именно священник, который и родственникам объяснил, что церковь – это не секта, и мой юношеский максимализм приструнил. Помню, как я утомил его долгой богословской беседой, он слушал, а потом так: «А ты «Аватара» смотрел?» — узнав, что нет, он попросил проходившую мимо прихожанку отвести меня в кино и купил нам билеты, да ещё и такси вызвал.

Если ваше любимое чадо открыло для себя мир веры -не спешите хвататься за голову, почитайте хотя бы основные её постулаты, и, кто его знает, может, не так страшен поп, как малюют его черти?
Фото: генерации Flux
Специально для Агентства Особых Новостей (on24.media)