Помню, когда-то давно коллега упрекнул меня в том, что я не формирую положительный образ инвалида в своих статьях, всё вот у меня какое-то безрадостное. Однако я и не ставлю перед собой цели кого-то развлечь или обрадовать. Я стараюсь писать о проблемных темах, потому что, если проблему замалчивать, – она не решится, а так появляется хоть какой-то шанс на обратный исход.
Последние несколько месяцев я проводил мини-расследование с помощью всем известной социальной сети. Мне хотелось собрать определённую картину: почему инвалиды начинают пить и спиваются? Найти выпивающих инвалидов было непросто, а вывести на откровенный разговор на столь личную и болезненную тему – ещё сложнее. И всё-таки мне удалось собрать ряд историй, проанализировать их и сделать выводы, выборку причин. Из соображений журналистской этики и уважения к людям, согласившимся побеседовать со мной, здесь не будет имён и прямых цитат.
Важное уточнение: автор статьи не является алкоголиком и имеет непереносимость крепкого алкоголя даже в малых дозах, а то у нас любят статьи и иные работы напрямую ассоциировать с тем, кто их написал.
День сурка
Большое количество моих собеседников в качестве причины своего пристрастия называли сводящую с ума повторяемость: каждый день одна и та же кровать, одна и та же стена, тумбочка, люстра. А возможности выйти физически нет – либо человек на коляске в доме без лифта, либо не имеет нижних конечностей вовсе — и вот как в ускоренной съёмке проносятся дни, похожие на предыдущий: включается свет, почистил зубы, почитал, посидел за компьютером, лёг спать. Включается свет, почистил зубы… И так из месяца в месяц, из года в год, стрелки часов вбивают гвозди обыденности в склонённой череп.
Алкоголь в данном случае помогает наполнить жизнь хоть чем-то: испытать иное состояние, разбавить обыденность, спровоцировать искусственный смех как отголосок доступных всем радостей.
Звёздный мальчик
Один из моих собеседников очень напомнил мне истории Макали Калкина и Эдварда Фёрлонга – известных голливудских актёров-детей, которые не справились со своей славой и пустились во все тяжкие. Прикованный к инвалидному креслу мальчик мечтал о сцене, и в 12 лет ему выпал шанс воплотить свою мечту (этот респондент просил даже не упоминать сферу деятельности, опасаясь быть узнанным – прим. автора). Несколько лет он, по собственному мнению, сиял достаточно ярко, даже выступил со знаменитостью однажды, а потом его жизнь начала рушиться: творчество уже не приносило удовлетворения, семью создать не получилось, а годы шли. По его словам, он просто не знал, что делать со своей жизнью, и от этой давящей бессмысленности начал пить. Мечта исполнилась слишком рано – звёздный час отгремел, а дальше пустота, обернувшаяся забвением. И алкоголь. Чтобы бессмысленность и, по его мнению, загубленный талант не вызывали нестерпимую боль разочарования в жизни и людях.
Нет будущего
Одна из открывшихся мне девушек рассказала, что её жизнь вроде бы наполнена какими-то событиями, она работает, любит своих кроликов, которых разводит, довольно общительна и умеет найти подход к разным людям. И дни её вроде бы и наполнены, в отличие от предыдущего случая, но глобальных изменений в жизни не происходит: за 40, без мужа, без детей. Она разрешила использовать очень меткую цитату: «Тебе кажется, что ты летишь на коляске по жизни вперёд, всё мелькает… и вдруг… ты понимаешь, что на самом деле летишь в пропасть. Тебя за**ло всем улыбаться и хочется выть от е**ной безысходности. Выть в небо, чтоб кто-то глобально изменил твою жизнь, а ни**я не меняется! Так было 5 лет назад, и так будет пять лет впереди. До конца дней! Это личный ад… Кролики е***ся и умирают, появляются новые, и не меняется ни**я! Отдайте мне мою жизнь, какой она должна быть».
Какая разница?
Другой человек рассказал, что очень страдает от одиночества: семья давно в лучшем мире, а он не может самостоятельно выходить из дома и практически ни с кем не общается, даже по соцсетям почти перестал – потому что не о чем. Различные организации инвалидов ему не интересны, поскольку, по его мнению, там собираются длишь ментально неполноценные люди. Логика его такова, что, если инвалид может свободно перемещаться, – вероятнее всего, имеет место умственная неполноценность, а ему с такими говорить не о чем. Соцработник приходит недостаточно часто, да и по душам не поговоришь, вот и нашёл собеседника – зелёного джина. На все попытки как-то поговорить, сказать, что он губит свою жизнь, респондент отвечал вынесенным в заглавие вопросом: «Какая разница? Ну, сдохну я завтра – и че? Мир перевернётся?»
Легко ли достать алкоголь?
Что меня удивило – достать алкоголь при инвалидности – вовсе не проблема. Кто-то находит способы через себя, кому-то привозят «друзья» или дальние родственники, но ни один из опрошенных не боится того, что однажды не сможет, в силу ограничений, достать заветную бутылку.
По законам жанра, журналист должен бы в конце предложить какую-то идею, подвести к тому, что вот надо сделать вот это и вот это, и всё мигом наладится, но, сознавая масштабы трагедии, я понимаю, что не могу предложить разумного решения. Сухой закон? Так проходили нечто подобное, когда люди травились одеколонами, «Красными шапочками» и легендарной «Льдинкой». У меня идей нет, поскольку проблема слишком объёмна.
Фото из открытых источников
Александр Меркушев
Специально для Агентства Особых Новостей (on24.media)