Знакомый врач как-то обмолвился, что тяжесть инвалидности определяется в том числе наличием болевого синдрома. Развивая эту мысль, я подумал: а что же на самом деле самое трудное в инвалидности? И понял, что, пожалуй, это зависимость от людей. В давние времена, начитавшись житийных описаний святых, я на полном серьёзе хотел жить в лесу – уединение, внутренняя тишина и безмятежность, но столкнулся с тем, что с моей инвалидностью это невозможно. Нередко случалось так, что я вынужден был общаться с некоторыми не слишком симпатичными мне людьми именно в силу того, что они могли помочь добраться докуда-то или выполнить иные необходимые мне действия.
Тогда я жил в розовых очках, что люди альтруистичны, добры и прекрасны. Но раз за разом я сталкивался с весьма очевидным фактом: человек всегда преследует свои цели. Сперва помогать инвалиду – это в новинку, прилив дофамина и куча радости от собственной офигенности и чуть ли не святости, а потом — это становится рутинным. Наш мозг на уровне биохимии устроен таким образом, что всегда поощряет новый опыт, выбрасывая в кровь гормоны радости. А потом гормончики перестают выделяться, и человеку становится влом. Особенно ярко такую модель я наблюдал у людей, которым вся эта помощь ближнему была нужна за тем, чтобы почувствовать себя офигенным. И, когда цель достигнута, – опять же становится влом. Тогда и начинается нечто в духе: «Может, ты мне больше платить будешь или вот начнёшь платить, если до этого не платил».
И очень тяжело, когда понимаешь, что несмотря на неприемлемые условия, ты вынужден, блин, сотрудничать с человеком. Я часто вспоминаю личный опыт, когда добровольный «помощник» сначала приходил с радостью, а через некоторое время — уже без радости. Позднее же и вовсе попросил оплату за свою помощь, а дальше стал требовать предоплату и выдал, что я без него вообще пропаду, потому хотел бы ВСЮ мою зарплату, заявив, что это его деньги, которые я смею тратить на себя! Разумеется, человек был послан далеко и надолго, но сам механизм я наблюдал много раз с такими вот этапами.
Я с грустью вспоминаю, как мама призывала быть максимально самостоятельным, пока ещё есть возможность обучить тело новым фокусам, но я пропускал это мимо ушей, о чём позже неоднократно жалел. Мне известны и более радикальные случаи, когда, например, инвалид одной веры был вынужден жить с родителями другой, потому что очень много чего не мог делать самостоятельно. Человеку натурально приходилось скрывать свою веру!
К большому сожалению, многие из тех, кто вроде бы помогает искренне, со временем начинает чувствовать власть над теми, кому помогает, а то и упиваться ею и зависимым положением человека. Я в своей жизни встречал много таких людей, которые впоследствии начинали считать себя незаменимыми, а особо невоспитанные прямо так и говорили, что я, дескать, от них завишу и должен заткнуться и делать так, как надо им. И искренне удивлялись, когда я прерывал общение и слал в дальнее путешествие.
Очень хотелось бы, чтобы родители заостряли внимание на самостоятельности своего ребёнка. Как бы ни было жаль, но никто не вечен, а обречь своё чадо на жизнь в зависимости от кого-то — это страшно.
Хочу ли я сказать, что все люди злы? Нет, скорее эгоистичны.
Фото из открытых источников
Специально для Агентства Особых Новостей (on24.media)