Создавать на белой поверхности фарфора прекрасные образы − очень тонкая работа. Здесь важны и сосредоточенность, и способность отдать всё своё внимание этому кропотливому процессу, и умение превратить чистый, пока ещё не разрисованный образец в гармоничную композицию. И весь этот труд выполняют художники, имеющие инвалидность. Они работают в петербургском объединении «Этюд», история которого началась в 1987 году. О том, как «Этюду» и его мастерам удаётся привносить в нашу жизнь рукотворную красоту, мы поговорили с председателем правления объединения, художником Владимиром Волошиным.
Объединение художников «Этюд» существует с 1987 года. С чего началась его работа: как набирали первых художников, почему в качестве главного дела была выбрана именно работа с фарфором?
Владимир: Всё началось ещё тогда, когда я учился в педагогическом институте на художественно-графическом факультете. Времена были тяжёлые, и нужно было как-то зарабатывать деньги. Несколько человек объединились и стали думать над вопросом, какой вид искусства наиболее привлекателен и для нас, и для покупателя. Так образовалась небольшая группа единомышленников, которые выбрали в качестве главного дела именно фарфор.
Его мы решили взять по принципу конкуренции: тогда начались ярмарки, и на них приходило много народа. Конкуренция имела место серьёзная, и вот именно в нише фарфора было проще всего реализоваться, соперников почти не было. Так мы настроились именно на эту технику, приобрели оборудование и стали вместе работать. Почему именно 1987 год? Мы много работали на ярмарках, которые организовывали разные культурные учреждения. А в 1987 году вышел закон о любительских объединениях, и мы получили законное право при каком-либо культурном учреждении создать своё независимое юридическое лицо. Мы его создали под названием «Товарищество художников Этюд».
На одну из ярмарок большой компанией пришли выпускники Павловского колледжа для глухих, обучающиеся по специальности «Дизайнер». Они обошли все столы на ярмарке, и выяснилось, что из всех участников только мы имеем юридическое лицо, следовательно, только мы можем принимать на работу художников, а поскольку лично я сам слабослышащий, то мы быстро подружились. Благодаря тому, что у нас уже было юридическое лицо и право вести экономическую деятельность, мы приняли на работу всех, кто хотел. В это время не было никаких ограничений, все юридические лица имели равные права, и мы даже однажды пошли в петербургскую торгово-промышленную палату, представились и встретили там очень тёплый приём, включили в свои экспозиции. Мы дважды ездили за рубеж со своими работами, и это было чрезвычайно интересно и полезно для нашей группы: и хороший стимул для наших работников, и успех у иностранных зрителей. В то время устроиться на работу было трудно, и общее количество ребят, работавших с нами по трудовому договору и официальному оформлению с трудовыми книжками, составляло около 30 человек.
Какими были первые успехи «Этюда»?
Владимир: В эти же годы произошло знаменательное событие − общество «Человек и его здоровье» совместно с Комитетом по труду устроили очень большое мероприятие, на котором были представлены средства реабилитации, в частности конструкции протезов, и там же была экспозиция, специально устроенная для художников с различными формами инвалидности. Её задачей было показать, что инвалиды могут сделать и как культурная реабилитация адаптирует инвалида к обычному обществу. Нам очень повезло: для нас выделили специальный стенд, и всё, что мы изготовили для ярмарок, мы продемонстрировали на этом стенде. Успех был очень значительный, конкуренции в работах на фарфоре не было − мы были единственные. И так мы получили первую славу как мастера, которые являются уникальными.
На этих же праздниках мы познакомились с руководством Комитета по труду и занятости, Комитетом по социальным вопросам и пожаловались им, что группа есть, тема есть, а работать нам негде. Мы очень благодарны Комитету по социальным вопросам и Александру Ржаненкову, который помог нам арендовать большое помещение, где мы стали работать. И также с его подачи, огромными трудами, это помещение было закреплено за нами особенным постановлением − это было распоряжение губернатора города, в котором данное помещение объявлялось именно нашим и включалось в состав Фонда творческих мастерских Санкт-Петербурга. Своё помещение нас, конечно, очень обрадовало. Оно стало для нас местом объединения, где мы не только работали, но и общались, отмечали вместе праздники.
Как устроена работа мастерской?
Владимир: Своё предприятие приносит с собой и обязанности: необходимо было оплачивать арендную плату, коммунальные услуги, поэтому, когда мы обзавелись своим помещением, появились и ограничения в выборе рисунков, темы, нам пришлось рисовать именно то, что заказывали магазины. Мы уже перестали выходить на ярмарки, а со своей печатью, со своим юридическим лицом просто носили в сувенирные магазины продукцию. У нас был открыт счёт в банке, магазины туда перечисляли оплату за товары и таким образом регулировали нашу деятельность. То, что хорошо покупалось, они и просили нас изготавливать. То, что нам нравилось, а покупатель не брал, по этой системе отпадало само собой.
Есть ли какие-либо адаптационные методики, помогающие человеку с инвалидностью освоить основы работы с фарфором?
Владимир: Есть, конечно. У одного из наших художников проблема − парализована одна рука. А ведь всегда художник нашего профиля во время росписи фарфора одной рукой держит изделие, а другой рисует. И вот именно для него мы придумали и изготовили специальные тиски − довольно громоздкое сооружение, которое прочно, но мягко закрепляло чашку. И также имелась возможность вращать эту чашку и подставлять художнику нужный, не разрисованный ещё край.
Как проходит обучение для работы с фарфором? Кто выступает в качестве наставников?
Владимир: Когда слух о нашей деятельности разлетелся, к нам стало приходить много народа. И уже сил тех людей, которые когда-то начинали работу, оказалось недостаточно, и нам пришлось применить другую методику: более опытных инвалидов, имеющих достаточный опыт работы, мы прикрепляли к новичкам, и все необходимые приёмы более опытные работники показывали новичкам, передавая им свои знания и навыки. Это процедура наставничества внутри организации. Одновременно данный способ соединял людей, позволял поддерживать дружеские отношения, высвобождал время для руководства, чтобы заниматься организационной, торговой, канцелярской работой. Такой метод оказался чрезвычайно удачным. Даже когда приходили люди, которые не владеют жестовым языком, всё равно интерес к работе пересиливал проблему общения.
С любыми ли типами ограничений по здоровью вы берёте?
Владимир: Люди с любой формой инвалидности у нас побывали. Единственное препятствие − очень плохое зрение и дрожащие руки. Но проблем не было, потому что такие люди сами понимали, что могут не справиться, и просто обходили нас стороной. Обычно я просто смотрю, есть ли справка об инвалидности, но не уточняю, какая именно беда свалилась на человека, по какой причине он стал инвалидом.
Есть ли у художников какие-то любимые мотивы в росписи, которые они стремятся использовать?
Владимир: Мы не можем позволить себе рисовать просто так, для творческого удовольствия. Обычно магазины сообщают нам, какие рисунки пользуются большим спросом, и мы над ними работаем. У нас есть замечательный художник Галина Горбанёва, которая еще до института закончила училище живописцев по фарфору. Она разрабатывает самые ходовые, интересные рисунки, и эти эскизы мы даём нашим работникам в качестве образцов, а задача мастера − точно скопировать рисунок.
Все художники с инвалидностью занимаются именно росписью по фарфору − или, к примеру, есть те, кто занимается обжигом, каким-то другим делом?
Владимир: Технический момент всегда был у нас особой проблемой. В этом случае выручило то, что у меня изобразительное искусство − это вторая специальность, а по первой специальности я инженер-электрик. И это помогло мне разобраться с конструкцией печей и лещадок (огнеупорных плит), с температурными режимами обжига. Большую важность ещё имеет и состав газов, которые находятся внутри печи, поэтому обжигом занимался всегда только я. Не всегда у меня получалось. Редко, но случались беды, когда обжиг приносил печальные плоды, и работы приходилось утилизировать. Поэтому кому-то из нанятых работников доверить обжиг мы никак не могли.
Есть ли какие-то особенности работы именно с фарфором?
Владимир: Отличительное свойство работы на фарфоре в том, что он покрыт глазурью, а глазурь − это стекло, и в случае, если художник ошибался, то он очень легко мог стереть свою ошибку, и на стекле никаких следов не оставалось. Поэтому упрощается обучение. Когда человек делает что-то неправильно, к нему подходят и показывают, в чём заключается ошибка, свои же товарищи или мы, руководители. И можно без ущерба для изделия стереть и нарисовать в этом месте заново.
Проблема также в том, что завод быстро наращивает стоимость изделия. Мы покупаем на Императорском заводе белые нерасписанные чашки, и приходится включать цену этих чашек в стоимость готового изделия. Если стоимость материала растёт, это сильно усложняет нашу работу: мы не можем запасов сделать, приходится беречь фарфор.
Нужна ли какая-то базовая подготовка для того, чтобы человек с инвалидностью мог присоединиться к «Этюду»?
Владимир: На первое место мы всегда ставили усидчивость человека, интерес именно к этой работе. Она всё-таки азартная − вот получится или не получится у тебя. До сих пор, хотя прошло уже более 30 лет, я волнуюсь, когда вынимаю готовые работы из печи. Поэтому именно азартность и любовь к нашему делу оказались главным для тех, кто всё перенёс и закалился на этой работе. Некоторые уже не обращали внимания на жизненные трудности, лишь бы иметь возможность работать с фарфором.
В последние несколько лет в конъюнктуре рынка произошли изменения. Многие магазины, которые ранее приобретали у нас товар, закрылись, процент наших продаж заметно снизился. Те энтузиасты, которые продолжают работать, делают это практически бесплатно, потому что это занятие для них интереснее, ценнее любого другого. Новеньких мы не принимаем, старенькие держатся, не уходят, и мы продолжаем работать в стол, готовые работы относим в свою кладовую, но финансовое положение от этого становится ещё более непростым. Очень надеемся, что всё станет хорошо снова, чтобы наш огромный труд предыдущих лет не пропал.
В творческих классах «Этюда» люди с инвалидностью посещают занятия по теории живописи, основам цветового восприятия, правилам композиции, ассоциативному мышлению, цветовому ряду, а практика состоит из уроков по мазковой росписи, составлению красок и графики по фарфору.
В освоении новой специальности ученикам помогают член Союза художников Галина Горбанёва и психолог, арт-педагог Владимир Волошин.
Художники объединения «Этюд» принимали участие в выставках Санкт-Петербургского Союза художников, особенно значимых в культурной жизни города, − это Региональная выставка «Санкт-Петербург» и выставка «Подвигу блокадного Ленинграда посвящается». Также члены «Этюда» завоевали первое место в региональном чемпионате «Абилимпикс» и в конкурсе-выставке Евразийского художественного Союза «Водное царство». А совсем недавно «Этюду» поступило предложение от петербургского отделения Союза художников на участие в концептуальной выставке «По ту сторону чёрного».
Беседовала Юлия Ильина
Специально для Агентства Особых Новостей (on24.media)
Фото предоставлено Объединением художников «Этюд»