Совершенству нет предела
Слабость воли, слабость тела
Мы искореним и поможем
Уподобить стали кожу
Отто Дикс «Те, кто будут после»
Принятие себя
Последние лет 20 я регулярно слышу о некоем «принятии себя». Это очень удобная позиция – клептоман? Прими себя, ну, вот такой ты – не спрятали люди ложки серебряные – сами виноваты. Насильник? Прими себя – они сами слишком развратно одеваются. Инвалид? Прими своё тело. Оно прекрасно, а кто не видит красоты в скрюченных суставах – идиот и нетолерантная сволочь. Конечно, я сознательно утрирую, пользуясь художественным приемом гиперболы, чтобы подчеркнуть суть, но она именно такова.
Принимать себя стало очень модно. Обниматься со своей болезнью (метафорически), недавно совсем маразм вычитал: «Полюби свои недостатки»… Видимо, с человечностью в наше время стало настолько паршиво, что больше любить нечего уже.
Надо ли любить себя?
Помню, я спросил у священника: «Надо ли любить себя?» — и батюшка, подумав, ответил вопросом: «Какого себя? Низкого? Подлого? Завистливого? Похотливого? Такого себя любить однозначно не надо, любить надо того себя, каким тебя Бог задумал, того, кем ты можешь стать в перспективе обожения».
Борьба с болезнью
С раннего детства я воспринимал болезнь как врага, а жизнь – как поле сражения. После двух неудачных операций, приковавших меня к постели, передо мной встал выбор: лежать и сдаться, принять, что – да, вот я такой или, подобно сказочным рыцарям (Мама вслух читала мне «Хроники Нарнии», «Властелина колец», книги о рыцарях круглого стола), воспротивиться, подняться на битву, начать борьба с болезнью. Враг – очевидно, болезнь, а его воплощение – моё искалеченное тело. Сейчас я передвигаюсь с поддержкой, стараюсь пить без использования трубочки, пока не получается, освоил метание ножей и боевого топора, а по мнению врачей, и сидеть не должен был.
Работа над собой
Работа над собой? Я отчётливо помню момент, когда я глубоко и искренне возненавидел своё тело. Не припомню формулировок тех лет, но сейчас я осмысленно говорю ему: «Ты всё равно проиграешь. Я сломаю тебя и сделаю нормальным, пропущу через прокрустово ложе и выпрямлю, пересоберу каждую косточку в соответствии с инструкцией, с общепринятой нормой. Ты будешь полноценным или сдохнешь».
Тема принятия себя раздражает меня, когда я читаю о подобном, – это выглядит как капитуляция и враньё, сразу представляются предатели, отдававшие фашистам хлеб за удобства и мнимую неприкосновенность. В чём враньё? В попытке представить нормой то, что этой нормой не является. Скрюченные пальцы – это норма? Нет. Это проблема, болезнь, а болезнь априори не является нормой.
Я понимаю, что если за 30 с лишним лет я не достиг нормального состояния, то уже вряд ли достигну желаемого результата, вряд ли заслужу права на то, чтобы считаться полноценным человеком, на то, чтобы быть любимым, – любят абсолютный идеал, влюбляются в красоту тела. Иногда мне приходила в голову мысль: «Зачем сражаться, если битва заведомо проиграна? Зачем продолжать, если результат уже очевиден?» Я не былинный Илья Муромец, который пролежав 30 с лишним лет на печи, вдруг вскочит и побежит навстречу счастью, так почему бы не сдаться?
Наверное, потому, что привык постоянно работать над собой и сражаться, просто не умею по-другому. Да и за долгие годы я стал наслаждаться процессом: выкрутил стопу в правильное положение, заставил остаться в нём хотя бы на минуту – это уже отвоёванное. Статья сегодня совсем не игровая, но как удачно подходит цитата из Doom 2016-го года: «Душа его была обожжена пламенем ада, осквернена и не могла уже вознестись, так что он избрал путь вечного мучения».
Я не претендую на то, что этот путь верный, но он мой, путь упорной работы над собой. Наверное, цельность личности – это не когда человек делает правильный выбор, следуя за массовым мышлением, а когда он избирает свой путь осознанно и чётко. Хотелось ли сдаться и соврать себе? Не буду лукавить, минуты слабости случались, когда очень велико было искушение сказать себе, что всё и так хорошо, что тело вообще не важно и прочее. Но всё же мне хватало сил, чтобы стиснуть зубы и продолжить свою битву. Лет в 11 я смеялся, что славному рыцарю сложно найти чудовище, а у меня всё — под рукой: и чудовище — я, и сражающий его рыцарь, и меч возмездия.
Объективно говоря, нормальным человеком я уже не стану – начать ходить без поддержки, изничтожить гиперкинезы, как мелких прихвостней врага, – вряд ли возможно при текущем уровне медицины. И снова возникает искушающий вопрос, а почему бы не сдаться и не сказать, что это и есть моя норма, что и так сойдёт? Ну, если победить нереально – зачем бороться? Пожалуй, можно сказать так: я не могу победить, но я могу остаться непобеждённым и продолжать сражаться со своим телом, пока оно не рухнет без сил, выпустив на свободу заточённую в нём душу. Я бываю очень вредным человеком, и тут вредность идёт на пользу: «Я не выиграю? Но и тебе победы не видать!»
Цитаты из эпических произведений, в большей мере компьютерных игр, вдохновляют меня продолжать свою битву: то я цитирую себе уже упомянутый «Завет Палача», а то, когда ленюсь, напоминаю себе о своём положении словами Увертюры из «God of war»: «Проклятый бог. Позор отца, надежда матери, Дитя страдания, сын войны». Стискиваю зубы и борюсь с этим, пытаясь показать, что — нет, я смою свой позор и не остановлюсь, пока это не произойдёт.
Одна моя подруга как-то сказала мне, что у людей после горячих точек тоже бывает такое, что уже в мирной жизни они продолжают чувствовать себя как на войне, возможно, и у меня нечто похожее. Если вы избрали путь принятия – удачи, а для воинов поделюсь вдохновляющей меня цитатой из Doom Eternal:
«И ты будешь их спасителем, твоя сила станет их щитом, твоя воля – их мечом. Ты останешься… непобеждённым… ведь твой бой… длится вечно».
Александр Меркушев — специально для Агентства Особых Новостей (on24.media).